Театр Старый дом провёл эхо фестиваля молодых драматургов «Любимовка». За два дня прошли читки шести пьес участников XXIX всероссийского фестиваля.

Перед организаторами стояла сложная задача: выбрать из нескольких десятков пьес, отмеченных столичным жюри, шесть. Показать новосибирскому зрителю многообразие современных пьес, написанных молодыми авторами со всей страны.

В программу вошли «Пол это лава, а Маша шалава» Маши Конторович, «28 дней» Ольги Шиляевой, «За белым кроликом» Марии Огневой, «Lorem Ipsum» Екатерины Августеняк, «Как я простил прапорщика Кувшинова» Ивана Антонова и «Голая» Милы Фахурдиновой.

Произведения молодых драматургов в живом прочтении новосибирских актёров выглядят отлично. Однако харизмой чтецов не удалось закрыть откровенные повествовательные провалы произведений. Чтобы расшифровать эту фразу, необходимо рассказать о трёх пьесах, с которыми довелось ознакомиться.

«Пол это лава, а Маша шалава» – это отличное произведение для старта фестиваля. Пьеса задала планку качества, которую другие (из тех, что удалось посмотреть), к сожалению, преодолеть не смогли. Пьеса рассказывает о сложностях взрослой жизни, которая внезапно сваливается на главную героиню. История поиска себя, любви и нормальной жизни в Екатеринбурге – пример романтизма в пересказе на современный лад. Лермонтов писал нечто подобное, но другими словами и для другого читателя, разумеется. Вопреки ожиданиям, которые создаёт название, в тексте нет пошлости, и повествование ведётся в рамках приличия.

«Как  я простил прапорщика Кувшинова» – пьеса-песня, как её описал сам автор. Главный герой, Коля, музыкант, боксёр и алкоголик, приблизившись к сорокалетию, решает всё изменить. Бросить жену и музыку для этого оказывается недостаточно – не даёт покоя старая обида на прапорщика Кувшинова за разбитую гитару. Поездка в Саратов ради вендетты, оборачивается прощением. Основная повествовательная линия разделена несколькими «припевами», во время которых герой в сопровождении навигатора подвозит одинаковых пассажиров в такси.

Кроме использования приёма гэгов (многократного повтора однотипных действий с незначительными изменениями), смысла припев не несёт. Хотя, эта проблема наблюдается у всего текста. Автор учился использовать различные приёмы, комбинировать знакомые сюжеты от «Гамлета» до «Москва – Петушки», но в тексте это всё не выглядит органично. И, как вишенка на торте, пошлый юмор и неуместная матерная лексика. Ясное дело, что из песни слов не выкинешь, но это когда сама песня звучит…

Пьеса «Голая» начинается с реплики главной героини: «Это п***ц!» – и это полностью характеризует пьесу. На сцене – дневник главной героини, который она ведёт, записывая на собственном теле, находясь в буддистском монастыре в Индии. И всё действо посвящено её переживаниям по поводу пребывания в монастыре, рефлексии о прошлом и мыслям о будущем. Текст стилистически близок к стихам 15-летней школьницы, и если бы автору было 15 лет, претензий не могло бы быть. Несмотря на это, текст не смотрится искусственным. Героиня во время действия меняется. Нельзя не упомянуть излишнее пристрастие автора к мату – отборные слова сопровождают почти каждую реплику героини, и смотрятся в речи не органично. Возможно, в том, что героиня через слово матерится в монастыре, есть особый смысл?

Во время обсуждения читок неоднократно звучала фраза «В тексте пьеса смотрится лучше, чем на сцене». Эксперты связывают это как с тем, что начинающие авторы не до конца чувствуют пространство сцены, так и с тенденцией развития театра. Согласно этому мнению, театр движется к мультимедийности, старается покинуть сцену и говорить со зрителем при помощи интерактивных технологий.